Введение. Автор статьи описывает историю становления и развития постклассических исследований права. Они возникли в нашей стране усилиями А. В. Полякова в начале 2000-х гг. и сегодня представляют собой важное направление, или подход, в современной юридической науке. К авторам, которых следует причислить к сторонникам постклассических исследований права, следует отнести Н. В. Разуваева, Е. В. Тимошину, И. Б. Ломакину, В. В. Архипова, Е. Н. Тонкова, Д. Е. Тонкова, Л. А. Харитонова, А. Э. Чернокова, И. И. Осветимскую, Е. Г. Самохину, Ю. А. Веденеева, В. И. Павлова, Н. Ф. Ковкель, Е. М. Крупеню, С. И. Максимова, М. А. Беляева, Н. В. Малиновскую, В. В. Денисенко, С. В. Тихонову, А. В. Скоробогатова, А. В. Краснова. Автор полагает, что творчество В. В. Лазарева, И. А. Исаева, И. Ф. Мачина, Ю. Ю. Ветютнева, И. Ф. Невважая, С. Н. Касаткина и некоторых других ученых близко к постклассическим исследованиям права. Среди зарубежных ученых нельзя не назвать Э. Паттаро, Б. Ляйтера, Б. Брожека, Б. Мелкевика, Ч. Варгу, Э. Фиттипальди и др.

Методология и материалы. Постклассическая методология — это методы исследования «сверхсложных систем». Что представляют собой постклассические исследования права в плане их институционального статуса? Автор утверждает, что нельзя говорить о научной школе или парадигме, но можно — о научно-исследовательской программе, подходе или направлении.

Результаты исследования и их обсуждение. В статье обсуждаются содержательные характеристики постклассических исследований права. Речь идет о многомерности права, человекомерности, практической ориентированности.

Выводы. Показаны отличия постклассических исследований права от постмодернизма. Проведена демаркационная линия между классическими, неклассическими и постклассическими исследованиями права.

Введение. В статье рассмотрены основные закономерности и движущие силы эволюции государства на конкретно-историческом материале эволюции государств Древнего мира. По мнению автора, выявление таких закономерностей затруднено тем, что исторический процесс невозможно отождествить с природными процессами и явлениями, поддающимися количественному описанию и формулированию на этом основании всеобщих законов. Автор считает более уместным использовать категорию смысла всемирной истории, на основе которой раскрывается специфика исторического процесса применительно к различным правовым традициям прошлого, в частности к государствам Древнего мира, являющимся предметом исследования.

Методология и материалы. Исследование основано на постклассической методологии, которую развивают современные теоретики и историки права (С. В. Кодан, Д. А. Пашенцев, А. В. Поляков, И. Л. Честнов и др.). К числу основных методов исследования относятся социально-антропологический, феноменологический, культурно-исторический, семиотический и другие методы, дополняющие традиционно используемую в литературе классическую (позитивистскую) методологию.

Результаты исследования и их обсуждение. Автор выделяет основные факторы эволюции государств Древнего мира, к числу которых относятся: во-первых, универсализация духовных (нравственных, религиозных, правовых, политических и иных) ценностей; во-вторых, совершенствование средств знаковой коммуникации, способствующее передаче культурной информации всё большему количеству людей и тем самым вовлекающее их в правовое и политическое общение; в-третьих, рост структурной сложности государств, выступающий ответом на вызовы, создаваемые внешней, социальной и культурной, средой; в-четвертых, взаимные влияния культурных традиций, способствующие передаче исторического опыта. Делается вывод о том, что переход на каждую последующую ступень эволюции государства способствует всё более глубокому раскрытию смысла всемирной истории, а также достижению человечеством единства в многообразии, что является целью и назначением исторического развития.

Выводы. Смысл мировой истории, раскрывающийся в ходе всемирно-исторического развития, предопределяет его целенаправленный характер. При этом цель мировой истории, в том числе истории государств Древнего мира, является характеристикой самого развития, определяющей его общую направленность и основные этапы. Представляется, что подобное понимание цели как максимально полного раскрытия аксиологического содержания всемирной истории снимает вопрос о так называемом конце истории, достижимом хотя бы в отдаленной исторической перспективе.

Введение. Современная общеправовая теория характеризуется формированием постклассических правовых теорий и концепций, которые сосуществуют в одном исследовательском поле с традиционными, классическими познавательными подходами к праву. Познание истоков формирования и сути постклассических подходов к праву является актуальной задачей современного общетеоретического правоведения.

Методология и материалы. Цель статьи — уяснение предпосылок формирования и сути постклассической юриспруденции как направления современного юридического знания. Также в работе исследуются постклассическая антропология права и формирующиеся в ее рамках концепции. При подготовке статьи использовались диалектический, дискурс-аналитический, сравнительно-правовой методы, метод типологии этапов научной рациональности, анализ и синтез.

Результаты исследования и их обсуждение. Обосновывается, что постсоветская общетеоретическая юриспруденция представляет собой самостоятельную формацию знания. Ключевым для нее является принцип методологического плюрализма, допускающий сосуществование различных языков правового познания. Его актуальность обусловлена, с одной стороны, кризисом западной новоевропейской методологии, а с другой — возможностью исследования собственных правовых традиций.

Выводы. Доказывается, что постклассическое правоведение основывается на постнеклассической научной рациональности и критически переосмысляет классическую модель субъекта права. В рамках «антропологического поворота» предлагается новая антрополого-правовая концепция. Она фокусируется на личности в праве, ее свойствах и отличии от формально-догматических элементов, что открывает новые возможности для разрешения антропоориентированных правовых проблем.

Введение. Коммуникативная теория права А. В. Полякова представляет собой влиятельный постклассический, антропологический подход в современной российской теории права, который периодически подвергается критическому осмыслению в академической литературе. Однако значительная часть этой критики основывается на нецелостном восприятии теории или ошибочной интерпретации ее ключевых положений. Настоящее исследование посвящено систематическому критическому анализу наиболее репрезентативных критических замечаний в адрес теории.

Методология и материалы. В основу работы положен анализ публикаций следующих оппонентов коммуникативной теории права: В. В. Домакова, В. В. Матвеева, Л. В. Головко, О. В. Мартышина, В. И. Крусса, А. А. Егорова, М. В. Антонова, Е. Н. Тонкова. Исследование проводится с применением логических методов (анализ, синтез, обобщение, сравнение) в рамках методологии самого коммуникативного подхода, отражающего принципы постклассической научной рациональности, позволяющие учитывать сложность, нелинейность и неопределенность изучаемых феноменов, а также роль исследователя в процессе познания.

Результаты исследования и их обсуждение. Критика в адрес коммуникативной теории права была классифицирована на два типа: 1) мнимая критика, проистекающая из поверхностного знакомства с теорией и вырванных из контекста ее положений, часто неверно интерпретируемых; 2) аргументированная критика, основанная на глубоком понимании теории, но исходящая из иных методологических предпосылок (в первую очередь, позитивистских). Для каждого типа критики в статье предложены детальные контраргументы и развернутые ответы, проясняющие и защищающие основные тезисы коммуникативного подхода.

Выводы. Исследование подтверждает эвристическую ценность и методологическую состоятельность коммуникативной теории права как эффективного инструмента для решения современных научных и практических задач. Ее ключевое преимущество заключается в использовании антропологического подхода, в рамках которого человек с его правами, свободами и ответственностью помещается в центр права. Право понимается не как самореферентная система, а как конструируемый в интерсубъективной коммуникации феномен, нацеленный на обеспечение мирного сосуществования и баланса между индивидуальной свободой и общим благом, ориентированный на социально-практическую значимость.

Введение. В статье исследуются основные вехи истории осознания возможностей феномена права как регулятора и правовых возможностей субъектов права. Цель — изучить эволюцию правовой мотивации к общему благу в связи с глобально-стадиальной интерпретацией теории общественно-экономических формаций.

Методология и материалы. Видение развития феномена права основано на телеологической гипотезе Л. И. Петражицкого о «праве как интуиции общего блага». Исследование содержит взаимодополняющее применение коммуникативно-феноменологической теории права, формационного и эволюционного подходов к изучению общества в целом, а также принципов диалектики.

Результаты исследования и их обсуждение. Показано, что нормативность сознания (конкретно-исторические мораль и право) невозможно редуцировать к общественно-экономическим условиям, поскольку в силу своей автономности многое в расставляемых сознанием приоритетах значений остается поистине загадочным; конструкция понятия общественно-экономической формации (сама ее «атмосфера») невозможна без конституирующей и сопровождающей ее нормативности сознания; нормативность сознания является условием и предпосылкой конкретно-исторической формационной модели правовой коммуникации в силу ее гносеологической первичности по отношению к социальной материи; именно поступательные изменения в содержании нормативности правовой коммуникации обусловливают правовой прогресс человечества в целом.

Выводы. «Нулевой цикл» правовой коммуникации возникает вместе с появлением человеческой праобщины в виде ограничителя законов социальности (иерархичности и неравенства); развивается как расширение «замиренных кругов» (через тернии собственного отрицания) в рабовладельческой формации; диалектический скачок в феодализм есть рост осознания возможностей права как личной заинтересованности субъектов права, не только властвующих, но и подвластных (отрицание отрицания); «движется» к осознанию права как личной (формальной) свободы каждого отдельного человека (исходное состояние современной нормативности сознания, находящейся в фазе отрицания).

Введение. Статья посвящена анализу нормативности языка права сквозь призму теории речевых актов, с акцентом на его перформативный характер. Автор исходит из предпосылки, что язык права нельзя свести исключительно к выполнению дескриптивной функции: он не только описывает нормы, но и при его помощи осуществляются юридически значимые действия.

Методология и материалы. Работа основана на аналитическом методе и теоретической реконструкции философских подходов, в первую очередь теории перформативов Дж. Л. Остина, Г. Л. А. Харта и Дж. Сёрла. Используется также материал позитивного права для демонстрации прагматического функционирования языка права.

Результаты исследования и их обсуждение. Автор аргументирует, что нормативность языка права проявляется прежде всего в его способности порождать юридические следствия через речевые акты. Обсуждается различие между нормативными и дескриптивными высказываниями в праве, анализируется специфика юридических перформативов, таких как приказы, запреты и разрешения. Показано, что юридическая коммуникация характеризуется институциональной валидностью и контекстуальной зависимостью.

Выводы. Язык права обладает особым типом нормативности, реализуемой через перформативные речевые акты. Эта нормативность не сводится к логической импликации или моральной обязанности, а опирается на институциональные правила, определяющие юридическую силу высказываний. Таким образом, язык права — это не просто средство выражения норм, но и механизм их институционального утверждения.

Проблема «сущего» и «должного» больше не рассматривается как общее философско-правовое затруднение, а как вопрос о структуре правовых норм в процессе их практического применения. При этом выясняется, что в различных типах норм решающее значение имеет не только приказ долженствования («программа нормы»), но и фактическая структура той части социальной действительности, которая стоит за нормой («сфера нормы»). Разделение «права» и «реальности» уступает место более тщательному анализу директивных и формирующих социальную реальность элементов нормативности. Это было особенно подробно рассмотрено на примере основных прав и других положений конституционного права. Однако подобная задача стоит и перед всеми другими областями права: необходимо найти новую форму взаимодействия между применением права на практике (law in action) и результатами социальных наук. Для юридических наук в целом это ставит задачу по-новому осмыслить свое научное и познавательное назначение.

Введение. Вопросы методологии исследований редко являются предметом научного обсуждения в юриспруденции. Вместе с тем переоценить значение методологии исследований трудно, она составляет основу для научной оценки и решения частных научных вопросов, задает вектор целостного научного восприятия предмета исследования. В науке публичного права не часто обращается внимание на истинное предназначение публичного (нормативно-властного) регулирования, заключающегося не только в публичной организации общества, но и в признании, соблюдении и защите прав и свобод человека. Целью статьи является рассмотрение проблем, связанных с определением надлежащих цели и средств публичного регулирования общественных отношений применительно к обеспечению прав человека.

Методология и материалы. В основу исследования положены постулаты общей теории человеческой деятельности и теории дуализма регулирования общественных отношений, позволяющие провести четкое различие между правом как сферой саморегулирования и законом как средством публичной организации общества. При таком понимании регулирования общественных отношений, основанном на разделении частных и публичных отношений, основным бенефициаром является человек, его личные, экономические и политические права. Используются не только специфические юридические методы исследования, но и такие методы науки о человеческой деятельности, как методологический индивидуализм и методологическая единичность, в соответствии с которыми последовательность научного исследования предполагает сначала познание природы человека и его деятельности, а затем, как следствие, — познание общества, как формы человеческого сотрудничества, с его институтами, включая государство.

Результаты исследования и их обсуждение. Методология науки публичного права должна базироваться на общей методологии исследования человеческой деятельности с учетом особенностей, выделяющих ее в системе юридических наук. В статье дается общая характеристика прав человека в публичных отношениях как объекта и предмета правового исследования. Обосновывается положение о том, что предназначение публичного (нормативно-властного) регулирования заключается не только в публичной организации общества как самоцели, но и в обеспечении прав человека. Следовательно, исследования в области публичного права должны изучать отношения «человек – государство», в котором обеспечение государством основных прав и свобод человека является основным функциональным назначением, а устройство государственной власти — средством надлежащего обеспечения прав человека.

Выводы. Методология исследования прав человека в публичных отношениях позволяет по-новому взглянуть на многие проблемы науки публичного права, которые должны решаться с позиции правового содержания публичной власти, ее цели и предназначения. В основе методологии исследования прав человека должна быть теория дуализма регулирования общественных отношений, основанная на принципиальном различии права и закона. Являясь субсидиарными, публичные средства регулирования должны использоваться по принципу минимальной необходимости. Такой подход приведет к сокращению институциональных издержек свободной деятельности частных лиц.

Введение. В статье рассматривается специфика формирования постклассической естественноправовой мысли в англо-американской философии права середины XX в. Раннее теоретическое наследие Лона Л. Фуллера изучается через оптику постклассического понимания: анализируется критика методологических оснований классического юридического позитивизма и предлагается интегративный подход, преодолевающий строгое разграничение сущего и должного в праве.

Методология и материалы. Исследование выполнено в рамках концептуальной схемы «классика — постклассика», используемой для интерпретации стилей правового мышления. Использованы методы герменевтического анализа, историко-философской реконструкции и сравнительного подхода. В центре анализа — ранние тексты Лона Л. Фуллера, опубликованные в 1940–1950-е гг.

Результаты исследования и их обсуждение. Показано, что идеи Фуллера — критика юмовской «гильотины», акцент на цели права, проект эвномики — стилистически соответствуют постклассическому типу рациональности. Философско-правовой проект Фуллера предлагает восстановление связи между описанием и оценкой в праве, соединяет моральную нормативность с социальной реальностью. Интерпретация Фуллера в рамках постклассической парадигмы позволяет в новом свете осмыслить его вклад в дискуссии о природе права, легитимности и справедливости.

Выводы. Статья демонстрирует эвристическую ценность концепции постклассического правопонимания для анализа англо-американской юриспруденции. Подход позволяет углубить интерпретацию ключевых теоретических работ прошлого и выявить новые связи между историей юридической мысли и современными вызовами философии права.

Введение. Функциональный подход представляется эффективным эвристическим инструментом познания механизмов действия правовой доктрины. Особенную актуальность выбор функционального подхода приобретает в силу аутопоэтической природы правовой коммуникации. Однако функции правовой доктрины еще недостаточно концептуализированы в рамках постнеклассической парадигмы. В статье проанализированы и обобщены трактовки функций правовой доктрины в отечественной науке, установлена структура и уточнен состав функций правовой доктрины в контексте постнеклассической парадигмы. Функционирование доктрины как доктринального фактора правовой коммуникации показано на примере средневековой доктрины Jus commune.

Методология и материалы. Исследование опирается на постнеклассическую парадигму и коммуникативную теорию права А. В. Полякова, системный, структурно-функциональный подходы, сравнительный, формально-логический методы. Материалы исследования включают специальные научные публикации по проблематике правовой доктрины, общие работы по теории систем и методологии научного исследования, фактический материал из истории права.

Результаты исследования и их обсуждение. Структура функций правовой доктрины включает субъект (осуществляет деятельность), объект (испытывает воздействие), деятельность (процессы в рамках деятельности) и цель такой деятельности. Функционирование доктрины в правовой коммуникации происходит в форме доктринального фактора через четыре функции, воздействующие на разные объекты правовой реальности: 1) селективная (отбор и наделение определенных социальных фактов статусом юридической релевантности), 2) смыслообразующая (обуславливание процессов легитимации и интерпретации, происходящих в сознании субъектов), 3) прескриптивная (установление доктриной правил поведения), 4) конститутивная (организация и развитие — конструирование — правовой системы).

Выводы. В исследовании сформулированы общие параметры доктринального фактора правовой коммуникации: функционирование доктрины кумулятивное, объединяет три аспекта объективации доктринального фактора (текстуальный, когнитивный и праксиологический), носит циклический и возобновляемый характер. Возможность инструментального применения структуры функций определяет практическую значимость исследования. Перспективы дальнейших исследований связаны с анализом действия других правовых текстов через функциональный подход.

Введение. Статья посвящена рассмотрению четырех тезисов известного ученого Бъярна Мелкевика. Отношение к его идеям исследователей полярное: от признания его выдающимся мыслителем до жесткой критики его воззрений. Мы приведем их точки зрения и изложим свой взгляд на воззрения этого норвежско-канадского мыслителя. Избранная нами тема не была предметом специального анализа.

Методология и материалы. При написании текста использованы логические приемы анализа и синтеза, методологический прием доктринального толкования четырех тезисов Бъярна Мелкевика из его работы «Философия права в потоке современности». Нами изучены следующие публикации ученого: «Почему нужно изучать философию права?», «Легитимность и права человека», «Марксизм и философия права: случай Пашуканиса», «Почему свобода индивида и автономия права существуют и исчезают одновременно» (соавтор — О. Мелкевик), «Сильное правовое государство: как противостоять современной разрушительной авторитарности», «Юридическая эпистемология и уже-право», «Юрген Хабермас и коммуникативная теория права», «Хабермас и Ролз» и др. В работе использованы труды М. В. Антонова, В. И. Крусса, В. В. Оглезнева, А. В. Полякова и др. Полагаем, что имеющаяся у нас информация позволяет делать определенные выводы.

Результаты исследования и их обсуждение. Проанализированы четыре тезиса Б. Мелкевика: освободиться от задачи диктовать правила доктринального творчества, философия права должна освободиться от плена этатизма, относиться серьезно к автономии индивидов, философия права должна отказаться от любых попыток фундирования. В конце статьи сделаны выводы, сформулирована авторская позиция.

Выводы. То, что Б. Мелкевик называет могилами для современной философии права, мы бы назвали рисками. Его концепция — понимание права через коммуникацию индивидов, интерсубъективные отношения при их свободе и при соблюдении демократических процедур и процессуальных ограничений. Право по Б. Мелкевику — искусство, применяемое на практике. Индивиды должны быть хозяевами права.

Введение. Статья посвящена рассмотрению права с точки зрения двух типов коммуникации — коммуникации по типу «я — другой» и коммуникации по типу «я — я», также именуемой автокоммуникацией.

Методология и материалы. Исследование отталкивается от работ отечественных и зарубежных ученых, рассматривающих право как проявление коммуникации, а также от работ теоретика коммуникации Ю. М. Лотмана. Метод исследования основан на выделении «идеальных типов» коммуникации, позволяющих рассматривать право как их частное проявление, анализировать признаки права как типические характеристики того или иного «идеального типа» коммуникации.

Результаты исследования и их обсуждение. С целью рассмотрения права в свете идеально-типических характеристик различных типов коммуникации было раскрыто три вопроса: 1) понимание права как коммуникации по типу «я — другой», составляющее основу значительного числа современных исследований; 2) сущность автокоммуникации «я — я» как такого типа коммуникации, который приводит к появлению новой информации без непосредственного взаимодействия одного индивида с другим и в этом смысле противостоит коммуникации «я — другой»; 3) применение идеи автокоммуникации по типу «я — я» для объяснения характерных черт права как механизма нормативной регуляции социального порядка.

Выводы. Как показало исследование, несмотря на распространенную тенденцию рассматривать право с точки зрения коммуникации по типу «я — другой», именно автокоммуникация «я — я», казалось бы, далекая от правовой регуляции, оказывается довольно близкой к сущности права с точки зрения ряда своих идеально-типических проявлений. В той мере, в которой право является важнейшим механизмом стабилизации социальных процессов, одним из важнейших факторов стабилизации и развития самого права будет его осмысление в терминах автокоммуникации по типу «я — я».

Введение. Постклассическая юриспруденция характеризуется интеграцией аналитического и эмпирического подходов к исследованиям, что особенно проявляется в последние десятилетия. Правовой реализм объединяет теории естественного права и эксклюзивного позитивизма в рамках обновленной версии социологического правопонимания. Опора на эмпирические данные в праве позволяет подготовить будущих юристов к практической деятельности и сформировать навыки, необходимые для отстаивания равенства в доступе к правосудию и пониманию справедливости при вынесении правоприменительных актов.

Методология и материалы. Исследование основано на описательном, формально-логическом и сравнительно-правовом методах. При сравнении феноменов права и правопорядка использованы методы структурного и системного анализа. Проведено обоснование введенного в 2012 г. термина «российский правовой реализм», в том числе указано его несовпадение с такими понятиями, как «Петербургская школа права», «психологическая школа права Л. И. Петражицкого», «российская правовая мысль конца XIX – начала ХХ в.». На основе сравнительного исследования российского, американского и скандинавского вариантов правового реализма обоснована принадлежность реалистической юриспруденции в России к постклассической парадигме.

Результаты исследования и их обсуждение. Исследованы процессы формирования и эволюции концепции российского правового реализма, осмыслены философско-правовые взгляды, оказавшие воздействие на современный правопорядок. Установлено, что формирование права в советский период было подвержено влиянию психологической теории права Л.И.Петражицкого, что подчеркивает значение личности в истории.

Выводы. Обоснована роль постклассической исследовательской программы во всестороннем понимании правовых явлений. Артикулированы основы концепции российского правового реализма. Предложен новый подход к соотношению феноменов права и правопорядка, обоснована структура правопорядка, содержащая, наряду с нормативно-правовыми актами, корпус правоприменительных актов, образовательные учреждения юридического профиля, органы публичной власти, создающие и применяющие правовые предписания.